Доскакав до колонии, Орех прежде всего спустился в ход, где лежал раненый Лохмач. Сидевшая рядом Хайзентли подняла на Ореха глаза.

— Тлейли только что заснул, Орех-ра! Он все время спрашивает, где вы, и твердит, что у него очень болит ухо!

Орех потерся носом о спутанную шерсть на голове Лохмача. Раны Лохмача уже засохли, и жесткая от запекшейся крови шерсть оцарапала Ореху нос.

— Проснись, Лохмач! — сказал Орех. — Ты победил: эфрафанцы удрали!

Лишь спустя некоторое время Лохмач открыл глаза и поднял голову. Надув щеки, он понюхал Ореха и Хайзентли. Наконец, подражая Кихару, Лохмач пробормотал:

— Значит, конец мистеру Зверобою?

— Да, — отвечал Орех. — Я пришел помочь тебе выбраться на сильфлей! День стоит чудесный! Кругом только солнце и зеленая трава!

С трудом поднявшись, Лохмач захромал в сторону разрушенных Сот.

— Ух! На этот раз я думал, Зверобой меня прикончит! — пробормотал он. — С этих пор мне больше уже не драться! А в чем же состояла твоя военная хитрость, Орех-ра? Она сработала на диво! Браво, Орех! Скажи же мне наконец: что произошло и как тебе удалось выбраться с фермы?

— Можешь сколько угодно удивляться, но меня привез сюда на хрудудиле человек!

— Вот как! А самый конец пути ты, по-видимому, пролетел по воздуху, покуривая зажженную белую палочку! Не ври лучше, Орех-ра!

— Ой-ой-ой! — вдруг взвизгнула Хайзентли, выкатив глаза. — Он не врет! Он и правда приехал на хрудудиле!

Прошло около шести недель. Наступил октябрь. Стоял ясный погожий вечер. Хотя листва на буках еще не опала и солнце светило ярко, холмы опустели. Цветов на них становилось все меньше. Насекомые жужжали все реже и слабее. Огромные просторы высокой травы, в августе напоминавшие роскошные джунгли, сейчас стали пустынными. Здесь иногда пробегал лишь запоздалый жук и кое-где сидели сонные пауки.

Однажды вечером Орех вместе с Серебристым, Остролистом и Крестовником гуляли на опушке буковой рощи, освещенной лучами вечернего солнца. Эфрафанцам, оставшимся после осады на холме, разрешено было вступить в колонию, и хотя вначале хозяева относились к ним с неприязнью, в конце концов они неплохо устроились.

Пятого на сильфлее не было. После той страшной ночи он большую часть своего времени проводил в одиночестве. Даже в веселой толпе друзей он умудрялся хранить молчание, а на утреннем и вечернем сильфлее всегда пребывал в глубокой задумчивости.

Один раз Пятый даже не пришел послушать сказку, и тогда Лохмач заявил, что Пятому победа над врагом обошлась еще дороже, чем самому Лохмачу. При всем том Пятый был горячо привязан к молодой крольчихе Вильтуриль, а она научилась понимать его не хуже, чем сам Орех.

Невдалеке за буковой рощей играли на лугу четыре крольчонка Хайзентли. Неделю тому назад их впервые вывели попастись. Хайзентли могла бы предоставить им самим заботиться о себе, но у нее не было нового выводка, и она щипала траву поблизости, наблюдая за их играми и по временам награждая шлепком наиболее сильного, чтобы он не обижал слабых.

— Замечательные ребята у Хайзентли! — сказал Остролист. — Надеюсь, что и остальные будут не хуже!

— Зимой вряд ли появятся хорошие крольчата! — заметил Орех. — Это — против природы! Фрис велел кроликам приносить крольчат весной.

— Но ведь Фрис не велел нам также и воевать! — заметил Серебристый. — Многое у нас шло не по правилам, и все по вине Зверобоя! Вот уж кто неизменно шел против природы, так это он!

— Лохмач был прав, когда говорил, что Зверобой совсем не похож на кролика, — сказал Остролист. — Он был боевым животным, свирепым, как крыса или собака. Он сражался, потому что ему страшнее было убегать, чем принять бой. Конечно, он был отважен, но и в этом он шел против всего, что Фрис предначертал кроликам!

— Может, вы мне не поверите, но генерал все еще живет на белом свете! — вмешался в разговор Крестовник.

Все промолчали.

— Он не перестал бегать! — в волнении продолжал Крестовник. — Кто видел его труп? Никто! Его нельзя убить! Он помог нашим кроликам стать крупнее, сильней, сметливее, чем они были раньше! Знаю, мы тяжело за это поплатились! Некоторые из нас пожертвовали своей жизнью. Но в лесу говорят, что он бежал и основал где-то новую колонию!

— Я слыхал другое! — заметил Орех. — Мне говорили, что Горицвет завел в Эфрафе совсем новые порядки и колония ваша процветает, в ней живется теперь легко и радостно. Слышал я также сплетни полей и лесов и узнал, что вскоре к нам возвратится наш дорогой Кихар!

— Клянусь Фрисом в листве, я знаю кое-кого, кто очень обрадуется его возвращению! — вскричал Серебристый. — А вот и Лохмач!

Пощипывая траву, кролики подошли к восточной опушке леса и здесь, на открытом месте, еще залитом солнцем, увидали сидящих в клевере на задних лапах троих крольчат, покрупнее крольчат Хайзентли. Они с разинутыми ртами слушали поучения громадного кролика — ветерана с полуоторванным ухом, покрытого шрамами от носа до хвоста. Это был, разумеется, Лохмач, ставший капитаном весьма вольной и дерзкой Ауслы. Он обучал новобранцев, подающих большие надежды.

Наши кролики издали услышали наставления Лохмача:

— Клянусь моим клювом и крыльями, так дело не пойдет! Эй, ты, как тебя зовут? Скабиоза! Смотри, вот сейчас я притворюсь кошкой! Представь себе: я заметил, как ты жуешь салат в углу моего огорода. Что я стану делать? Начну прогуливаться по меже, помахивая хвостиком?

— Простите, сэр, но я никогда не видел кошки! — сказал один из крольчат.

— Скоро увидишь! — отвечал бравый капитан. — Знайте, ребята, что кошка — это ужасное животное с длинным хвостом! Она покрыта шерстью, и у нее колючие усы, а во время боя она испускает яростные, полные злобы вопли. Она очень хитра! Поняли?

— Поняли, сэр! Значит, кошка очень на вас похожа! — отвечал молодой кролик. Помолчав, он вежливо добавил: — А где вы потеряли свой хвост?

— Лучше расскажите нам, как вы сражались во время бури, сэр! — перебил его другой крольчонок. — Или как плыли через туннель!

— Только после занятий, — ответил неумолимый учитель. — А сейчас смотрите на меня! Вот я кошка, так? Я сплю на солнце, поняли? А вам бы хотелось пробраться мимо меня? Как вам себя вести?

— Крольчата вечно морочат Лохмачу голову, но ради него они готовы на все! — заметил Серебристый.

— Любой из нас готов на все ради Лохмача! — прибавил Орех. — Если бы не он, Зверобой с его войском не остались бы с носом и наша колония погибла бы!

— Лохмач победил Зверобоя в честном бою! — сказал Серебристый. — При этом он разделался с ним еще до появления собаки. Лохмач — настоящий герой!

Они подошли к только что вырытым норам.

— Посмотрим, как продвигается работа над зимней норой! — сказал Орех. — Наши Соты от подкопов развалились, и у нас будет масса неудобств, пока потолок когда-нибудь не зарастет сам собой.

— Спросим наших землекопов, как идут дела? Вон они возвращаются с работы! — сказал Серебристый.

В самом деле, из ходов вышли Горшочек и Колокольчик во главе отряда из трех-четырех крольчих.

Увидев Ореха и Серебристого, Колокольчик мгновенно запел только что сочиненную им песенку:

— Спасибо скажет вам любой! — закончил Орех. — Вот именно, «спасибо» я и хотел вам сейчас сказать! Хорошо норы замаскированы?

— Не хуже, чем в Эфрафе, — похвастался Колокольчик. — Да вот я принес вам одну нору в лапах на проверку! Вы ничего не видите? Значит, они замаскированы превосходным образом!

— Прогуляемся сейчас на вечерней стороне леса, Орех! — попросил Горшочек. — Хорошо посидеть на солнце до прихода темноты!